Elen Velvet:
Всемирный день защиты морских млекопитающих или Всемирный день китов отмечается во многих странах 19 февраля. Эта экологическая дата считается днем защиты не только китов, но и всех морских млекопитающих и разных других живых существ, обитающих в морях и океанах нашей планеты. Этот День был учрежден в 1986 году, когда вступил в силу мораторий на китовый промысел, введенный Международной китовой комиссией (МКК) (International Whaling Commission, IWC). Этот мораторий действует и поныне и означает, что во всем мире охота на китов, а также торговля китовым мясом запрещены. В настоящее время промысел китов разрешен исключительно для удовлетворения потребностей коренного населения (так называемый, аборигенный) и изъятие китов в научных целях по специальным разрешениям правительств-членов МКК. Прежде всего, День китов – это привлечение внимания общественности, представителей власти и всего человечества к вопросам защиты этого уникального вида животных и вообще всех морских млекопитающих, которых к настоящему времени на нашей планете сохранилось всего 119 видов. Интенсивное и беспощадное истребление морских млекопитающих и, в частности, китов, продолжающееся уже более 200 лет, пагубным образом сказывается на их численности – многие представители этого отряда оказались на грани исчезновения. А ведь они – самые чуткие индикаторы состояния морских систем планеты и важное звено в цепях питания Мирового океана, они создают стабильность биологического круговорота веществ в экологической системе. Поэтому сокращение численности китов и других морских животных ведет к нарушению биологического равновесия в морских экосистемах. Ведь каждый исчезнувший вид – это невосполнимая потеря – все, что исчезает в животном мире, – исчезает навсегда.

Источник: http://www.calend.ru/holidays/0/0/3054/ © Calend.ru

Перейти к записи

Vita V:
Трактор от Ламборджини

Перейти к записи

Elen Velvet:


В этот день, как всегда, солнечные лучи разбудили Нау. По яркости они были такими же, как прежде, однако в них уже не было того всепроникающего тепла, что раньше. В их прикосновении к закрытым векам Нау почувствовала предостережение, отзвук приближающегося ненастья. Нау окончательно проснулась и утолила голод пригоршней морошки. Чуткие уши ловили привычный шум морского прибоя, птичий звон над ручьем и шелест травы. Нау поднялась на ноги и двинулась к морю. Роса была непривычно студеной. Нау бежала, чтобы согреться и стряхнуть с себя остатки сна. Суслики свистели ей вслед, испуганные куропатки вспархивали из-под ног, но Нау не останавливалась, движимая каким-то тревожно-радостным предчувствием. Обычно на последней галечной гряде, намытой волнами, Нау подбирала плети морских водорослей, добавляя их к скудному завтраку. Но на этот раз она даже не замедлила шага. Ей уже слышался в прибойном гуле знакомый свист возносящегося к небу
китового фонтана. Блеск моря слепил ей глаза, и Нау не могла как следует рассмотреть берег. И вдруг она увидела необычное... Подумалось, что это просто видение ослепленных блеском воды глаз. Да, был фонтан, в котором дробилось солнечное сияние, и кит, приткнувшийся к берегу. Но по мере того как Нау всматривалась в морского великана, он становился все призрачнее, как бы растворялся в облаке
мельчайших капелек воды... Нау моргнула несколько раз, чтобы рассмотреть кита. Но его не было. Не было и фонтана с солнечной радугой.
Вместо всего этого она видела на пенной оторочке прибоя человека . Он стоял и смотрел на нее черными, как у нерпы, глазами. Нау кинула
быстрый взгляд на море. Там было пустынно. Ничто не указывало на то, что кит, который только что был у берега, уплыл. На гребнях прибоя сидели морские кулички и дергали острыми головками. Стаи перелетных птиц низко стлались над водой. Нау чувствовала, как холодно вокруг. Студеная галька жгла ноги, холоден был воздух, и даже сами солнечные лучи уже не грели. Человек сделал шаг навстречу, и Нау показалось на миг, что за его плечами мелькнула радуга. Его лицо вдруг переменилось: глаза сузились, рот полуоткрылся, и от всего его
облика повеяло необычным теплом. От него исходило ласковое, греющее даже на
расстоянии тепло, зовущее, заволакивающее мягким облаком. Нау тоже сделала шаг навстречу, неожиданно почувствовав желание
прижаться к груди незнакомца, спрятаться в нем от холода. Мужчина взял Нау за руку. Он шел легко, перешагивал мелкие лужицы, перепрыгивал через потоки, и поступь его была подобна полету птицы. Нау неслась словно на крыльях развевающихся черных волос за незнакомцем.
Утренний холод улетучился, стало даже жарко, и ноги горели, будто она бежала не по прохладной траве, а по раскаленным летним солнцем песчаным берегам тундровых рек. Блеск солнца мчался вслед за ними по глади лагуны, по струям речушек и ручейков, по многочисленным лужам и озеркам. Что же это? Неведомая, огромная, сравнимая только с солнцем, радость. Легкость и
тревожно-сладкое ожидание, теплое стеснение в груди от мысли, что он рядом, тот, в котором слилось все, что пришло этим летом, -- и огромный кит, и удивительное тепло, и неожиданное открытие того, что она чем-то отлична от птиц и зверей, от трав и волн, от неба и земли...
Что же это такое? Они поднялись на тундровые холмы, покрытые мягкими, чуть пожелтевшими
травами. Под травами лежал подсохший светло-голубой олений мох -- ягель, толщей своей защищающий растения от губительного воздействия вечной мерзлоты. С высоты холмов открывалось море, уже далекое, с еле слышным приглушенным прибоем. Мужчина остановился, не выпуская руки Нау. Он повернулся лицом к морю, и девушка вместе с ним посмотрела в синюю даль. За белой оторочкой прибоя резвились киты. Стая приблизилась к берегу, расцветив радужными фонтанами волны и спугнув куличьи стаи. И лицо его вновь озарило выражение, от которого исходило тепло, и в его
нерпичьих больших черных глазах зажегся теплый желтый огонь.
Мужчина взял ее вторую руку и чуть потянул к себе. Тепло казалось невыносимым, обжигающим, но зовущим. Слегка кружилась голова, и Нау вспомнила, как взбиралась на высокие прибрежные скалы и оттуда подолгу
глядела на море, на движущуюся рябь, на чередующиеся волны... Вот так же кружилась голова и крутая даль тянула к себе, вызывая сладостную дрожь в ногах...
Но это совсем другое, лишь отдаленно напоминавшее зов бездны.

(Ю. Рытхэу "Когда киты уходят")

Перейти к записи


андрей мелешенко:
🐺

Перейти к записи


ТаМаРа Хх:
Вот так...

Перейти к записи

Архив блога